Пять жизней

Мама в детстве меня учила, что дарить нужно то, что тебе жалко отдать, тогда это действительно ценный подарок. Сегодня следую совету и дарю то, что хочется держать в секрете. Путешествие «Пять жизней», которое я иногда предлагаю тем клиентам, кто ищет себя и свой путь. Оно настолько трепетное, что я в итоге помню все пять воплощений каждого.

Нет-нет, я не сторонник теории перевоплощений. «Пять жизней» помогают понять глубокие желания души.

Делают его так: «Если у тебя было бы пять жизней, как ты проживешь каждую из них? Я не имею в виду, что ты будешь другим человеком. Ты остаешься собой и проживаешь пять жизней, в каждой из которых у тебя есть возможность до предела раскрыть какой-то талант, дар, следовать за новыми интересами и желаниями, попробовать иной стиль жизни».

Когда я расспрашиваю, то уточняю детали. В каком веке и в каком месте все происходит? Какое обычное утро в этой жизни, и какой вечер? Что ты видишь, когда выглядываешь в окно? Как долго ты живешь и как умираешь? Есть ли семья и дети? И главное, главное, главное: что в каждой из жизней тебя напитывает? Что поддерживает? Что дарит радость и счастье? Пять – произвольно выбранное, удобное число. Их может быть три, семь, десять.

Конечно, в первую очередь я сделала это упражнение для себя. Вот мои пять. Каждая для меня жизненно важна.

 

Ведунья

Я бы жила в индейской деревне до колонизации. Носила бы плотные одежды с индейскими вышивками, мокасины из кожи бизона. Знала бы травы, лечила бы жителей деревни. Может быть, у меня была бы семья – две дочери и индейский муж с томагавком и луком. Может, нет. Семья, деревня и люди в целом не имеют особого значения. Жизнь ведуньи отдана Лесу и живется в Лесу.

Я разговариваю и дружу с деревьями, Дух леса – мой друг. Я знаю песни целебных трав, знаю все тропинки. По запаху чувствую, где прошел медведь или волки. Знаю погоду и чувствую, когда войной идет соседнее племя.

Часто сижу у ручья на камнях, покрытых мхом, подобрав под себя домотканые юбки. Слушаю и слышу журчанье воды. Чувствую, ощущаю, внимаю. Лес, жизнь, небо, птицы. Долгое и благословенное воплощение.

 

Мамочка у моря

Как-то сидела привычно на полу и телом ощущала, что хотелось бы рожать и рожать детей. Зачинать, ощущать в животе, проводить через родовые пути. Любить до мозга костей, до края души, до глубины сердца. Носить на руках. Я бы говорила им только ласковые слова, подбадривала, смотрела бы внимательно и видела бы, помогала бы раскрыться талантам. Худенькому философскому младшему сыну, воинственному старшему, бойкой второй дочери и предприимчивому среднему сыну. И красавице старшей дочери дарила бы ощущение собственного достоинства и достойности любви.

Мое второе воплощение проходит на берегу Черного моря. Пятеро детей и большой сад с розами, азалиями, соснами и апельсиновыми деревьями у дома с колоннами. Я устраиваю детские праздники и игры, и походы в горы. Защищаю детей, словно коршун. Варю варенье из малины и из лепестков роз. Лечу корь и простуду, переживаю за судьбу каждого.

Я знаю, что ребенку, выросшему в любви и внимании, не нужны успехи в обществе. Главное – аутентичная жизнь, в согласии с душой, сердцем. Умение жить в радости и с достоинством, вот его я последовательно и выращивала бы.

Плакать, взяв на руки первого внука еще в родовой пленочке… Дети выросли, разлетелись, в этом много печали. Дети выросли, но остались мой прекрасный сад, две афганские борзые и кряхтящий муж.

Хорошая жизнь.

 

Защитник природы

Воплощение мужское, так удобнее. Кто слушал бы меня, будь я женщиной?

А здесь – повеса, от одной вечеринки до другой, от одной женщины к другой, волшебные грибы и ЛСД. До 29 лет. Потом резко берусь за ум, учусь торговать на бирже и зарабатываю, как Сорос, миллионы и миллиарды. Точный ум, холодная расчетливость.

В 37 лет понимаю, что так дальше не смогу, бессмысленно. И резко разворачиваюсь на защиту природы. Как Сорос, я не смотрю на текущее поколение и текущее безобразие. Не воюю, а обучаю. Все внимание детям и детским программам. Потом, через тридцать лет, когда дети вырастут, они посмотрят в глаза своим отцам и скажут: как вы могли ради наживы творить преступления против нашего дома, против жизни на планете?! Это невозможно простить.

С этим воплощением интересные наблюдения – я заметила, что все время пыталась убить этого мужчину. То в 46 его подстрелили за то, что он перекупал сенаторов и не давал разрабатывать рудники, то в 50 он умер в постели молодой любовницы, то в 65 у него неизлечимая болезнь. Вот родовые программы как работают! Уничтожать мужчин. Но пусть родовые программы идут подальше. Мой повеса и защитник природы живет долго, далеко за 80 лет и умирает с трубкой в зубах после выступления на большой конференции.

(А на фотографии один из знаменитых защитников дождевых лесов John Seed)

 

Девадаси

Не самая долгая, немного чуждая, телесная жизнь.

Я танцую в храме Шакти божественные танцы, где эрос и мистика сливаются в одно. И даже в жару в комнате становится прохладно. Сердца успокаиваются, утешаются и наполняются даром принятия и любви.

Осыпанная драгоценными камнями, переливающимися на свету, пахла бы розовым маслом. Махараджа был бы моим священным любовником.

«Когда в комнату входит истинная девадаси, пространство оживает. Она отдает свою божественную женскую энергию, как дар окружающим, всем окружающим». «Я узнаю таких женщин, когда их вижу. Большинство женщин непрерывно угождают. Мужчинам и людям в целом. Жрицы так не делают. Они играют в другую игру, и глаза их это выдают».

Я знаю одну такую женщину. Пространство вокруг нее светится. Удивительно. Во мне ничего нет от этой жизни, разве что преодолеваю день за днем любые попытки угождать.

После этой жизни идет одна из самых трогательно любимых.

 

Ван Гог

Когда придумывала свои пять жизней, на пятой застряла ненадолго. Я ощущала, что хочу сумасшедшее воплощение, что готова к невыносимой боли в висках, сводящему с ума страху, невозможности слышать звуки. Все остро, ярко, больно. Я готова отрезать ухо и застрелиться в поле, лишь бы также чувствовать мир, жизнь, природу, красоту, как Ван Гог. И писать картины честно. Не отгораживаясь от жизни, а погружаясь в нее.

После того, как придумала это воплощение, где-то через полгода, после спуска в свой личный ад, я поняла, что вместо алкоголя и проституток использую еду. Я не пишу картины, я веду терапию. Нежную, как ирисы или подсолнухи. Сильную, как звездное небо над Роной. Не академичную.

И, судя по всему, я нашла, нащупала выход из состояния невыносимой боли в висках и всепоглощающего страха, пусть не таких острых, из которых он выхода не нашел. Состояния, в котором бывает каждый, кто входит в двадцать процентов высокочувствительных людей, кто ранен культурой, кто честно открывается Жизни, ее грандиозности, красоте и мучительности.

Вот и все.

******

Если вы решите сходить в свое путешествие «Пять жизней», то им обязательно стоит поделиться, чтобы вас услышал добрый друг или терапевт. Тот, кто к вам бережен, не станет критиковать, а, наоборот, поддержит вас в вашем исследовании. Не бойтесь, когда выходят наружу «ужасные», некрасивые жизни. Важно дать им голос, они необходимы для здоровья души.

Спасибо, что приходите почитать мои письмена.

Доброго вам года 2015, пусть он будет полон любви и открытий!

**********************

Почти во всех моих воплощениях я – о, счастье – не прочла ни одной книги. Как Айвазовский. В них я общаюсь с миром, природой, звездами прямо, как все другие формы жизни, доверяя себе и своим ощущениям. А в текущей жизни я на природе бываю редко и читаю столько, что хватит на все пять. Об упражнении «Пять жизней» узнала из занятной книги Wishcraft, Barbara Sher, но переделала его под контекст терапии. Цитата про девадаси из книги Red, Hot and Holy, Sera Beak. Картинки собрала в сети в этот раз, и авторов, увы, не знаю. Иначе дала бы ссылки.

Советую почитать:

Как узнать свои истинные желания

Немного неба здесь, на Земле

Живительная влага для творческого колодца

Как перестать работать и начать жить